Нелюбимый. Другая дверь. Часть 3
3.
Я сидел и слушал душераздирающие стенания Дианы, отметив про себя, что тон их несколько изменился. В её голосе исчезли истерические нотки, мне даже показалась, что моя жена стала успокаиваться. Интересно, что это? Диана восприняла мое молчание как готовность к примирению? Или почувствовала, что смогла убедить меня в своей верности? Давно известно, что женщины считают мужчину особым видом прямоходящих, который пристально изучают, стараются прикормить его и научить есть с руки. Тут самое главное, что бы он пальцы ни откусил вместе с кусочком сахара! Ну это я сейчас такой ироничный, а тогда я сидел как оглушенный. До меня только-только стал доходить весь смысл происходящего!
Диана, наконец замолчала и молча смотрела на меня, наверное, ожидая, что я брошусь к ней в объятья. Действительно, что еще ожидать от придурка, у которого жена гуляет почти полгода, а он ни сном, ни духом!
Диана сделала попытку меня обнять, но я отстранился.
— Откуда у тебя этот перстень? — Я взял её за правую руку.
— Перстень? – Она недоуменно посмотрела на меня и взгляд её предательски вильнул.
— Ну да, вот этот с рубином!
— Это..это подруга предложила купить, вот я и взяла примерить и поносить, посмотреть, идет он мне или…- Диана уже поняла, что это конец, но все еще отчаянно пыталась зацепиться за слова, но у нее это плохо получалось.
— Ладно, хватит! Думаю, тебе сейчас лучше уехать. Тем более тебе есть куда. На развод я подам сам. Как быть с детьми решим завтра. -Я встал. Пора было заканчивать это шоу.
Жена как-то сразу обмякла и молча пошла одеваться. Несколько раз она пыталась заговорить со мной, но я отмалчивался. В дверях она повернулась ко мне.
— Юра, не гони меня! Не совершай ошибки, которую потом невозможно будет исправить! Я люблю тебя!
Я молча закрыл за ней дверь.
Когда любишь, никто не нужен. Вообще. Никто! А если есть еще кто-то, кроме любимого человека, то все. «Мы вместе» кончилось…
И жить не хочется и застрелиться лень!
Я вернулся на кухню, налил себе коньяка и сел напротив окна. Все тот же двор, фонарь с не ярким желто-дребезжащим светом. И вокруг мрак, на улице и в душе! Ужасно болело сердце. Невыносимая боль растекалась по всему телу, проникая до самых пальцев…
Прошел месяц. Мыс Дианой жили в параллельных плоскостях. Она с детьми была у мамы. Её любовник уехал на зимовку в Испанию без неё. Чем она занимается, с кем живет, я не интересовался. Нам дали два месяца на примирение, и я ждал, когда же истечет положенный срок, чтобы поставить окончательную точку в своей семейной жизни. Все это время я всячески избегал знакомств с девушками и женщинами. А попыток заарканить меня было предостаточно.Расставшись с Дианой, я сразу стал завидным женихом. А как же! Не ищите женщин, зарабатывайте деньги и женщины сами вас найдут!
Вышла моя книга. Меня пригласили в Москву на ее презентацию. Новые полезные знакомства и связи в антикварном мире. Достаточно закрытом, чтобы можно было так запросто в него «влезть». Тираж книги разошелся быстро и издательство готовило второе издание. Соответственно я получил приличный гонорар. А что, в холостяцкой жизни есть свои преимущества! Делай, что хочешь и с кем хочешь. Никакого отчета!
Только иногда по вечерам накатывала лютая тоска, что хотелось выть! Любовь, как зуб, не вырвешь! Разве что вместе с сердцем…
С сыновьями я встречался по выходным. Приводила их ко мне теща, Диана не хотела лишний раз будоражить меня. Особых разговоров с Жанной Викторовной я не вел., но было видно, что она очень переживает за дочь. Странно. Мне казалось, что она считала наш брак ошибкой и, мягко говоря, недолюбливает меня. Вечером я приводил детей до тещиного подъезда, и они уже сами добирались до ее квартиры. Диана моим встречам с детьми не препятствовала.
Я с головой ушел в работу. Дела шли неплохо. Мы организовали две выставки живописи, провели несколько консультаций для частных коллекционеров. Моя фирма пользовалась устойчивым авторитетом и ко мне охотно обращались любители и профессионалы. Апофеозом моей деятельности явилось приглашение на известный аукцион «Кристи» для поведения экспертизы старинных золотых подвесок работы русского мастера. Я иногда задерживался допоздна и даже несколько раз ночевал в своем кабинете.
Честно говоря, я устал. В очередные выходные я решил проехаться по довольно глухим местам Витебщины. Так, без всякой цели, просто прокатится, развеется, так сказать. Хотел взять детей, но потом передумал. Тяжело им будет выдержать длинную дорогу. Ничего, пусть посидят дома.
Я решил исследовать эти места в поисках заброшенных деревень, полазить по оставленным домам. Иногда там можно поднять очень интересные вещи с точки зрения культуры и цены. Сейчас стало модно коллекционировать и вкладывать деньги в антиквариат. Продать можно все. Даже то, что еще вчера никому не было нужно. Вот и я решил совместить полезное с приятным. И развеяться и по возможности денежек «срубить».
Собрался я быстро. Надел теплую куртку. Бросил в машину сумку, застелил багажник большим куском брезента. И уже через десять минут влился в утренний поток машин, который несмотря на выходной день меньше не стал. На выезде из города заехал на заправку и залил полный бак. Кто его знает как там в глуши с бензином! Проехал километров двадцать по кольцевой и уже через полчаса выскочил на Витебскую трассу, проходящую через Лепель. Дорога хорошая можно немного и притопить…
Через сто шестьдесят километров, оставив слева Заповедник я свернул направо. Дорога стала уже и мне пришлось сбавить скорость. Приморозило. Ночью прошел небольшой снег и сейчас он словно волны разлетался в разные стороны перед машиной. Утреннее Солнце было в дымке и окружающий пейзаж был особенно резким. Листья уже почти облетели, а те, что остались, выделялись яркими пятнами на фоне серо-зеленого осеннего леса.
Я проехал километров тридцать и асфальт закончился. Съехал на грунтовку и вскоре меня уже окружал дремучий густой лес. Чем дальше я ехал, тем уже становилась дорога. За очередным поворотом неожиданно «выскочила» небольшая деревенька с непривычным для моего уха названием Шалофаны. «Вёсочка», как здесь говорят. Судя по карте, за деревней было средних размеров озеро, с таким же необычным названием Оч. Надо сказать, что здешняя топонимика совсем не похожа на русские, или если точнее, славянские названия населенных пунктов, рек и озер. Оч, Эсса, Элла, Шалофаны. Как будто не дома, а за границей!
Я остановился возле магазина. У крыльца терлись двое мужичков. Как и все представители этого вида двуногих, они были озабочены поисками огненной воды и с некоторым удивлением, смешанным с надеждой, уставились на меня.
Я же был хорош! В камуфляже, теплых армейских ботинках с высокими берцами и тактическим ножом в камуфлированных ножнах на поясе! Наличие у меня на лице солнцезащитных очков и глубокого шрама на левой щеке, придавали мне дополнительную брутальную харизматичность, которой тут же прониклись озабоченные мужички.
— Мужик! Позычь пару рублей, нутро горит! – Вместо вежливого «здравствуйте» сиплым голосом обратился ко мне один из «воронов» здешних мест.
Только человек с зачерствевшей душой и каменным сердцем мог проигнорировать эту просьбу. Я к таким не относился. Достав из портмоне несколько купюр, я протянул их страдальцу.
— Вы местные?
Как будто это не было и так понятно!
— Да, здешние… — Растягивая гласные ответил соплеменник первого мужичка.
— А что там, дальше? – Я махнул рукой в сторону ведущей в лес дороги.
— А хiба ж, хто ведае? – Мужичек почесал голову и добавил- Мы у тый край не ходзiм.
Понятно, толку от них не добьёшься. Я вернулся в машину. Часы на приборной панели показывали три часа дня. Ого, как быстро пролетело время! Я включил радио и не спеша тронулся с места. Приходилось внимательно следить за дорогой. Она была зажата лесом со всех сторон и чем дальше я ехал, тем хуже она становилась. Вскоре по бокам машины затарабанили ветки кустов, росших на обочине. Я доехал до развилки. Куда повернуть? Говорят, если не знаешь дороги, поворачивай налево! Вот налево я и повернул. Сгущались осенние сумерки, а я все ехал и ехал по дороге, которой было не видно конца. Скоро стало совсем темно и мне пришлось включить фары. Еще одна развилка, снова повернул налево. На автомате!
Мне показалось, что лес стал реже. Точно, слева и справа от дороги появились заросшие пожухлой травой не то поля, не то огороды. Фары выхватили из темноты какие- то перекошенные дома. Похоже на деревню. Я посмотрел на карту. Никаких населенных пунктов в радиусе двадцати километров не наблюдалось. Куда же меня занесло? Я уже почти заехал в деревню, как вдруг мотор моей машины зачихал, а потом и совсем заглох. Замолчало и радио. Я выключил свет, боясь посадит аккумулятор, взял фонарик, застегнул куртку и вышел из машины.
Вокруг была темнота! Я боковым зрением улавливал смутные очертания каких — то строений. Не то хаты, не то амбары. Стояла тишина. Ни собачьего лая, ни людского разговора, ни других звуков, присущих «живой» деревне в вечернее время. Не светилось ни одно окошко. Я посмотрел на телефон. Сети нет. Кто бы сомневался. Все как заказывали. Глушь!
Я запер машину и пошел по заросшей бурьяном улице, светя под ноги фонариком Деревушка была небольшая, хат десять — пятнадцать. Черные, с покосившимися или совсем провалившимися крышами, они темными силуэтами стояли по обеим сторонам, зияя черными провалами разбитых Окон. Где-то сбоку шумела не то маленькая речка, не то ручей. Пройдя почти всю деревню, я вдруг заметил в крайнем доме огонек. Подойдя поближе, увидел в уцелевшем окне отблеск горящей где- то внутри дома керосиновой лампы. Забора вокруг не было, и я подошел прямо к двери. Она внезапно распахнулась, словно кто- то специально поджидал меня.
— Проходи скорее, не выстужай хату! – Донесся до меня хрипловатый голос.
Я закрыл за собой дверь и прошел в глубь дома. Старый придвинутый к стене стол. На нем керосиновая лампа в горящим фитилем. В неярком свете я увидел сидевшего возле печки старика, который в этот момент подбрасывал в топку несколько поленьев.
— Присаживайся, не маячь! – Старик кивнул на стоящее напротив печки старое кресло. – Чаю хочешь?
Я кивнул. Мужчина подошел к столу, и налил в щербатую фарфоровую чашку густого горячего чая из алюминиевого чайника.
— На травах, духмяны! — Он протянул мне полную кружку. — Петраков я, Иосиф Казимирович. Можно просто, дед Петрак.
Я сделал глоток. Чуть сладковатый с кислинкой напиток приятно согрел пищевод и желудок.
— У меня в машине есть еда, может я схожу? –
— Не турбуйся, хватит с нас чаю! – Старик поправил кочергой дрова. Сноп искр поднялся к своду топки.
Мне стало так уютно, словно я пол жизни прожил в этом доме.С каждым глотком чая проходила усталость, куда-то улетучилась тревога. Все вокруг стало привычным и знакомым.
— Ну как, согрелся? – Старик уселся на табурет напротив меня. – Скоро совсем холодно станет, зима не за горами. Занесет дороги, не проехать будет.
Его хрипловатый голос убаюкивал и в тоже время навевал какое- то спокойствие. Мне вдруг захотелось рассказать не знакомому человек у про свою жизнь. Про свои беды. Про предательство матери и жены…
Просидели мы долго. Я говорил, а он внимательно слушал. Иногда поддакивал, многозначительно кивая или хмыкал, поглаживая седую бороду. Я рассказал ему все. Про войну. Про отца, про мать, про жену и детей. Когда я закончил мы еще долго молчали. Потом он снова налил мне чаю и первый отхлебнул из своей кружки.
— Да, потрепала тебя судьба, малец. Всю жизнь ты гонялся за счастьем, не понимая, что оно рядом, только руку протяни. Любили тебя и сейчас любят. Только ты этого не замечаешь. Замкнулся на своих обидах, спрятался в норку как барсук, только нос торчит! – Старик снова сделал глоток из кружки. – Посмотри вокруг себя и увидишь свое счастье. И добрее стань к людям, особенно к тем, что рядом. Запомни, сила мужчины не в кулаках, а в прощении…Научись прощать… И помни, если одна дверь закрылась, ищи рядом другую и не бойся ее открыть…
Его слова звучали как будто из далека. Глаза мои слипались, и я не заметно для себя заснул…
Проснулся от звуков радио. Я сидел в машине, прислонив голову к окошку. Замлела спина и ноги. Так что, это был всего лишь сон?! Дед Петрак, ароматный чай, долгий задушевный разговор. Я помнил каждое слово, которое сказал мне старик, во рту до сих пор стоял вкус его чая. Не может быть! Но как я оказался в машине? Ответа на этот вопрос у меня не было…
Повернул ключ зажигания. Двигатель заурчал ровно и умиротворенно. Машина медленно тронулась по заросшей улице. Я внимательно смотрел по сторонам, пытаясь отыскать тот самый дом, в котором провел ночь в беседе со стариком. Но вдоль улицы стояли только почерневшие от времени и дождей полуразрушенные хаты.
Вот я и у околицы. Последний дом. Место вроде похоже, забора нет. Я подошел к хате. Провалившееся крыльцо, сорванная с петель дверь. Конечно, это был только сон! Усталость, тревоги и заботы прошедших дней сделали свое дело! Я уже собрался уходить, как вдруг заметил, что между досками наличника торчит какая-то пожелтевшая тряпка. Осторожно потянул за уголок. Похоже сверток. Я развернул тряпицу и у меня на ладони оказался почерневший от времени старинный перстень с печаткой из неизвестного металла. На печатке была вытеснена (именно теснение, а не гравировка) неизвестная монограмма. Такими перстнями в старину ставили печать на сургуче, скрепляющем важные письма или другие послания. Интересная находка. Откуда он здесь взялся? Я положил перстень в один из карманов куртки. Ладно подумаю об этом позже…
Я поддал газку, и машина покатила по подмерзшей дороге. Стало уже совсем светло. За поворотом, недалеко от дороги я увидел старое заброшенное кладбище. Покосившиеся кресты, треснувшие каменные надгробия. Обычный деревенский погост. Я вышел из машины. Далеко в глубь не пошел, так прогулялся по краю. Мое внимание привлекла могила, которая была немного в стороне от других захоронений. Металлическая пирамидка, увенчанная звездой, когда- то покрашенная красной краской. На ней хорошо была видна надпись: Петраков Иосиф Казимирович. 1880 г.р. Расстрелян фашистами 16.11.1943 г…
Я подъехал к своему дому, когда уже совсем стемнело. Сидел в машине, пытаясь осмыслить произошедшие со мной события и прогнать накопившуюся за время поездки усталость. Внезапно вспомнил про перстень. Долго рассматривал его, а потом, сам не зная почему, надел на безымянный палец правой руки, туда, где когда-то было мое обручальное кольцо. И словно провалился в бездонный колодец…
… Утро началось как обычно. Пока я брился Диана успела приготовить кофе и тосты, рассказать мне про нелегкую судьбу подруги Инны, которую бросил очередной муж (я уже сбился со счета который!) и сообщить, что сегодня она придет пораньше, так как звонила моя мама и обещала забежать в гости. Детей из школы она заберет сама.
Я слушал ее в пол уха, сосредоточенно думая о своих проблемах. Сегодня у меня был насыщенный день. Две очень важных встречи с клиентами, которые могут кардинально изменить мой бизнес в лучшую сторону.
Я брызнул на себя одеколоном, поправил почерневший от времени перстень на правой руке и вышел на кухню.
— Юра, ты меня не слушаешь?! – Диана постучала ложечкой по чашке с кофе, желая привлечь мое внимание.
— Конечно слушаю, дорогая! Моя мама приедет в гости, и ты сегодня будешь пораньше. – Я улыбнулся жене.
— Вот я и говорю, по дороге домой купи тортик и шампанское. – Диана посмотрела на меня. – Ты все понял?
Я кивнул. Подошёл к жене, обнял и поцеловал в губы.
— Нашел время! – Проворчала она, отвечая на поцелуй и, глядя мне в глаза, теплыми пальцами прикоснулась к моей щеке…